Столетие расстрела царской семьи. Поставлена ли в истории точка?

Ведущие – Владимир Соловьёв и Анна Шафран.

СОЛОВЬЕВ: Меня совершенно сейчас не волнует, как и кто относится к тому, что признан святым или не признан святым. Речь вообще идет не об этом. Вот сейчас, не рассматривая религиозный аспект, необходимо очень четко понять, что мы очень часто перекладываем вину на каких-то конкретных людей. Мы говорим: вот, большевики, и называются какие-то конкретные фамилии, указываются их этнические и всякие прочие корни – они там, кстати, очень разные. Вот, они расстреляли. Нет, здесь я абсолютно солидарен с позицией, которую высказал патриарх. Это очень глубокая позиция. Давайте я просто прочитаю материал.

ШАФРАН: Давайте, он хорошо сказал, как и всегда, впрочем.

СОЛОВЬЕВ: Я с тобой согласен. По словам патриарха, самый важный урок заключается в том, что никакие посылы новой счастливой жизни, никакие надежды на помощь извне, где якобы эту помощь способны оказать более образованные и продвинутые люди, не должны соблазнять наш народ. Патриарх призвал помнить трагедию прошлого. По его мнению, после этой трагедии должен появиться иммунитет к любым призывам добиться человеческого счастья через разрушение того, что есть, через кровь. Патриарх считает, что существует некая коллективная вина всего народа. Он задался вопросом, что происходило с народом нашим, ведь большинство людей были крещеными. По его словам, случившееся свидетельствует о том, что не все было благополучно.

Литургию в Храме на Крови в Екатеринбурге совершали около 40 епископов. По данным духовенства, причастились примерно 10 тысяч человек. А ночью еще был, по-моему, Крестный ход – там, по-моему, 100 тысяч человек.

ШАФРАН: Да, Крестный ход, 21 километр составлял, 4 часа.

СОЛОВЬЕВ: Вот, меня очень огорчает и удивляет такая манера специфическая многих наших граждан. Заметь, они все время себя чувствуют ни в чем не виноватыми и все время все требуют от государства.

ШАФРАН: Да, у нас очень большая категория таких граждан.

СОЛОВЬЕВ: Вот они – "оладушки", а государство им должно. Вот, в Соединенных Штатах Америки, которые мы очень часто и заслужено критикуем, был такой президент, его звали Джон Фицджеральд Кеннеди, который сказал: "Не спрашивай себя, что твоя страна может сделать для тебя. Спроси, что ты можешь сделать для твоей страны". Вот удивительно, что это идет из Америки, а не от нас. Почему мы каждый раз считаем, что нам должно государство, а мы ничего не должны?

ШАФРАН: Нет, у нас есть распространенная позиция такая, что всегда кто-то совершил страшные действия, а все остальные как бы ни при чем были. Вот это – бред бредятинский.

СОЛОВЬЕВ: Смотри, вот что сейчас происходит с Украиной. Украина говорит: "А мы вообще ни при чем. Это все – Советский Союз". Им говорят: "А вы же были Советским Союзом, вы же – одна из стран-учредителей Советского Союза". "Нет, это не мы, это коммунисты". А коммунисты – они были кто? Вот это – коллективная вина. И я сейчас объясню, почему я такой сложный заход делаю. Мы, как малые дети, психологически говорим, что даже собственные совершенные ошибки списываем на других. Мы не способны признать свою вину, коллективную ответственность. Да никой роли не играет, какой был Николай II, не играет никакой роли, какой был Николай Романов. Нет ничего, что может оправдать расстрел его и его детей, его жены.

Полностью слушайте в аудиоверсии.