30 лет назад, 15 ноября 1988 года, советский космический челнок “Буран” совершил свой первый полет. За 205 минут корабль-ракетоплан 2 раза облетел по космической орбите Землю. К сожалению, этот полет был первым и единственным – на продолжение программы в конце 80-х – начале 90-х банально не хватило денег. Кстати, программа эта официально до сих пор не закрыта. Как создавали и запускали отечественный шаттл – рассказывает корреспондент “Вестей FM” Сергей Гололобов.

Старту программы “Буран”, как и многому в то время, в конце 60-х, способствовала гонка вооружений. На орбиты выводились военные спутники, которые как-то надо было уничтожать в случае войны. Инженеры предложили делать это с помощью специального “космического чистильщика”, а именно – многоразового пилотируемого корабля, который смог бы подлетать к вражескому аппарату и аккуратно вывести его из строя. Или наоборот – забирать свои сломавшиеся спутники и доставлять их на землю для ремонта. Ну и плюс, конечно, атакующие действия – по непредсказуемой траектории подлететь к нужной точке земного шара и сбросить из грузового отсека ядерную бомбу. Для этих целей создали специальное КБ, сейчас оно называется НПО “Молния”. Конструкторы, правда, предлагали другой вариант выведения на орбиту челнока – с помощью самого большого самолета в мире, шестидвигательной “Мрии”. Этот проект получил название “Спираль”, вспоминал заслуженный летчик-испытатель, Герой Советского Союза, заместитель гендиректора НПО “Молния” по летным испытаниям Степан Микоян.

МИКОЯН: Использовать самолет Антонова, самый большой в мире, и на него установить наш корабль – с дополнительным топливным баком. И мы тогда считали – и сейчас считаем – что это может быть самым выгодным способом выхода на орбиту. Во-первых, старт не привязан к земле – не с одного места запускать, а можно полететь в наиболее выгодный район, например, ближе к экватору, откуда легче запускать на орбиту. Ещё один плюс – не падают на землю остатки ракеты, ведь сейчас требуется отчужденное пространство, чтобы не убить никого.

Но тут поступили данные от разведки о том, что американцы при разработке своего космического челнока приняли другую концепцию – запускать как обычную ракету-носитель, со стартового стола, а не с аэродрома. За эту идею уцепились и наши власти. А то получалось, что в проекте “Спираль” задействован только авиапром. В общем, советский и американский проекты стали в чем-то параллельны. Хотя отличия, и весьма принципиальные, были, причем в нашу пользу, что признают и на Западе.

Фактически Space Shuttle поднимал себя сам. Но его большие двигатели нужны были только на этапе выведения. А на орбите они бездействовали, вися “мертвым грузом”.

Ракета-носитель “Энергия” же выводила “Буран” так же, как обычный спутник, только на внешней подвеске. Собственно, советская космическая промышленность во многом и делала свой челнок ради “Энергии”. Именно сверхтяжелая космическая ракета была главной целью. Она могла выводить и любую другую полезную нагрузку. Что очень бы пригодилось в последующем освоении космоса. В общем, в 70-х началась полномасштабная разработка. Задействовали тысячи смежников. Специально под этот проект создали сотни уникальных технологий. Параллельно шла подготовка будущих экипажей, рассказывал Степан Микоян.

МИКОЯН: У нас создали летную группу, так называемую группу Волка. Волк был старший в этой группе, летчик-испытатель, потом он стал космонавтом. Кстати, на орбиту он полетел именно потому, что готовился к полету на “Буране”. Вот у него группа лётчиков была из 9 человек. Но кроме того, была и военная группа летчиков-испытателей.

И если как запустить “Буран” было в принципе понятно, то посадку из космоса на аэродром в Советском Союзе никогда еще не совершали. Поэтому пришлось массу сил затратить на отработку приземления. Специально создали аналог “Бурана”, его называли ГЛИ, и на нем отрабатывали посадку. Причем проходила она в автоматическом режиме, по заранее заданной программе. В кабине “Бурана”, конечно, были и приборы ручного управления, но только на всякий случай – для нештатной ситуации. Американцы, кстати, смогли осуществить автоматическую посадку из космоса лишь спустя 11 лет после нас.

К началу 1988 года “Буран” был полностью готов. На специально созданном самолете – с плоским фюзеляжем – его перевезли на Байконур. Там собрали, испытали, прикрепили к “Энергии”. И на 15 ноября 1988 года назначили пуск. Он, а также сам полет по орбите прошли успешно. Но приземление проходило крайне сложно: вблизи аэродрома внезапно подул сильный ветер, и автоматике челнока пришлось активно выравнивать его положение, рассказал в документальном фильме сопровождавший посадку “Бурана” на истребителе летчик-испытатель, Герой Советского Союза Магомед Толбоев.

ТОЛБОЕВ: Корабль выбрал совершенно другой алгоритм посадки, который мы не отрабатывали никогда. Мы отрабатывали их сотни, с любых позиций, с любых точек, при любых ветрах, но вот такой алгоритм никогда никому в голову не приходил.

Посадка “Бурана” прошла блестяще. Отход от центральной линии на взлетке составил всего полтора метра. И это при шквальном ветре! Впереди у советского космического челнока были прекрасные перспективы. Уже через несколько месяцев планировался пилотируемый полет. Но у государства закончились деньги. Ему было уже не до космических челноков. И программу по умолчанию закрыли. Разработчики еще какое-то время на что-то надеялись, но финансирование так и не поступило. Где-то к середине 90-х стало окончательно ясно, что так и не поступят. И хоть проект официально не закрыт до сих пор, но работы по нему уже, конечно, не ведутся. А сами челноки (успели сделать 4 штуки полностью и еще 6 – частично) заняли место в музеях космонавтики. Наших и западных. Тот самый “Буран”, который летал в космос, разрушился во время пожара на Байконуре в 2002 году.

Но нельзя сказать, что всё оказалось впустую. Разработанные под “Буран” технологии пошли на новые космические проекты. К тому же сейчас активно идут конструкторские работы по многоразовому пилотируемому космическому кораблю “Федерация”, в котором используется и опыт “Бурана”. В начале ноября, кстати, стало известно, что “Федерацию” уже готовят к автономным и комплексным испытаниям, то есть в максимально приближённых к реальным условиях.