Опричнина – дискуссионный период в царствовании Ивана Грозного
Почему возникла опричнина? Об этом Гия Саралидзе, Марат Сафаров и Дмитрий Куликов беседовали в программе «Цивилизации» на радио «Вести ФМ».
САРАЛИДЗЕ: Здравствуйте, уважаемые слушатели. Хотел сказать «в студии», ну не совсем в студии, но где-то рядом во всяком случае Дмитрий Куликов, Марат Сафаров и Гия Саралидзе. Это наш проект «Цивилизация». И вот в таком удаленном варианте мы сегодня будем говорить про Ивана Грозного, продолжим, вернее, говорить. Я приветствую Марата, приветствую Диму.
КУЛИКОВ: Здравствуйте, друзья.
САФАРОВ: Да, приветствую.
САРАЛИДЗЕ: Итак, мы в предыдущей нашей программе, которую посвятили как раз Ивану Грозному, говорили о внешней политике, и вообще о первой части больше шла речь царствования Ивана Грозного. Сегодня мы договорились поговорить об опричнине. Наверное, период Ивана Грозного, который больше всего вызывает интерес, и не только у ученых, но и у кинематографистов, и у писателей, и так далее. Даже, мне кажется, что как раз вот у последних это вызывает больше, чем у научных работников. Потому что опричнину, и это надо признать, довольно тяжело изучать, потому что достоверных источников, да и вообще источников того времени сохранилось довольно мало, и об этом все исследователи говорят. Но то, что это очень интересный период, и то, что это очень дискуссионный период в царствовании Ивана Грозного, это факт. И, наверное, стоит начать прежде всего с причин опричнины. Потому что вот россыпь тех причин, которые даются и историками, и теми, кто просто высказывается по этому поводу, там просто от сумасшествия царя до там каких-то более исторических причин. Поэтому давайте о причинах поговорим. Дима, давай с тебя начнем.
КУЛИКОВ: Понимаете, вот как говорить о причинах. Понятно, что вообще весь период Ивана Грозного, и мы это так обсуждали, начиная с Ивана Третьего, это вообще-то период активного строительства и становления русского российского государства. Вот если просто понимать, что это период строительства и становления, то, естественно, возникает большое количество узлов таких или узловых проблем, с которыми в этом процессе мы будем сталкиваться. Поэтому одна из ключевых проблем вообще всей нашей истории – это взаимоотношения тех, кто пытался называть себя элитами, и их претензия на власть или на долю во власти государства как такового и государя как важнейшего элемента этого самого государства российского. А мы неоднократно сталкивались с этим процессом. И вот столкновение Ивана Грозного с такой элитной претензией было одним из самых серьезных и явных. Но при этом Иван Грозный, нужно сказать так, был человек творческий, и он не ограничивал себя в поисках вариантов решения этой проблематики. Еще раз повторю, какой проблематики: ограничение претензий элиты на власть или на долю во власти.
САРАЛИДЗЕ: Я бы вот еще что хотел бы обсудить, прежде чем мы собственно об опричнине начнем говорить. Марат, к тебе я сейчас обращаюсь. Насколько все-таки вот то время, когда опричнина началась (ну, признано 1565 год), насколько эта мера была тогда вынужденная, все-таки Ивана Грозного к этому все-таки вынудили некие обстоятельства.
САФАРОВ: Я полагаю, что все-таки это не сиюминутное решение, оно обусловлено обстоятельствами. И я бы сюда еще добавил внешнеполитический контур.
Слушайте в аудиофайле
Популярное
Америка становится жертвой собственного самомнения
СЕРГЕЙ МИХЕЕВ: «В этой жизни всё так. Что-то запускается и кажется, что оно тебя не достанет. А оно, как колесо, проворачивается, проворачивается. Ты его вперёд запустил, а оно тебя по затылку как шарахнуло. Так и с Америкой, и её премудрыми технологиями цветных революций и произошло».
«Кто-то ставит огромный социальный эксперимент»
СЕРГЕЙ МИХЕЕВ: «Я слышал новости по поводу паники в Великобритании, люди куда-то бегут из Лондона. И трудно понять: то ли это какая-то паранойя, которая запущена предыдущими мерами, то это ещё подкачивается... У меня ощущение, что кто-то ставит огромный, мирового масштаба социальный эксперимент».
«Украинскому сознанию хочется побед»
РОСТИСЛАВ ИЩЕНКО: «Украина – глубокая мировая провинция. Помимо «выдающихся внешнеполитических побед», над Россией разумеется, необходимо иметь всегда что-то великое. Она уже была родиной изобретателя огня, плуга и колеса. Эти человечество уже не впечатлишь. Теперь можно за борщ побороться, ещё за что-то».