"История – это обычно война"
АЛЕКСАНДР ГОРОДНИЦКИЙ: "Море с шумом листает цветные скользящие кадры. / Пахнет северный ветер горячей полынью степной. / Где теснились когда-то фрегаты британской эскадры, / Стая лодок подводных укрылась под рыжей стеной".
"Кок на судне – второе лицо после капитана"
АЛЕКСАНДР ГОРОДНИЦКИЙ: "Всё от супа до котлет захотели – нате! / Кок на судне и поэт, и изобретатель, / Он худлжником рождён, со скульптурой дружен, / А во время качки он жонглёр к тому же".
"Печориными мы себе казались, но были мы Грушницкими скорей"
АЛЕКСАНДР ГОРОДНИЦКИЙ: "Доверчивой влюбленности пора, / Где мы наивно смешивали вместе / Дворянские понятия о чести / И нищенские кодексы добра".
"Кто он был, курносый Павел, Всероссийский император?"
АЛЕКСАНДР ГОРОДНИЦКИЙ: "Кто в России нынче вспомнит / О царе недолгом этом, / Что при жизни был не понят, / После смерти оклеветан?"
"В России бунты пахнут чернозёмом"
АЛЕКСАНДР ГОРОДНИЦКИЙ: "Вставай, мужик, помазанник на царство! / Рассчитываться с барами пора! / Жги города! – И гибнет государство, / Как роща от лихого топора".
"Что построено Петром, не порушишь топором"
АЛЕКСАНДР ГОРОДНИЦКИЙ: "И пошло царёво дело, / Так, что шведам не до сна, / И под пилами запела / Корабельная сосна".
"Заступись за Америку, боже!"
ГОРОДНИЦКИЙ: "Заступись за Америку, боже, / Где предсмертные стоны слышны, / Ту страну, что не знала бомбежек / Мировой отгремевшей войны"
"Ленинград выстоял в неравной борьбе"
АЛЕКСАНДР ГОРОДНИЦКИЙ: "Недели первые блокады, / Бои за Гатчину и Мгу, / Горят Бадаевские склады / На низком невском берегу. / Мука сгорает, над районом / Дым поднимается высок, / Красивым пламенем зеленым / Пылает сахарный песок".
"Уходит московская Русь, татарская и византийская"
АЛЕКСАНДР ГОРОДНИЦКИЙ: "Мужайся, двуглавый птенец, / Ерошь неокрепшие перья! / Московскому царству конец – / Его доконает империя".
"Кюхельбекер стал истинным поэтом"
АЛЕКСАНДР ГОРОДНИЦКИЙ: "Судьба сказала: "Выбирай!" / И поменял любовник пылкий / Прибалтики цветущий край / На тяготы сибирской ссылки".
"...И горестная песня инородца разбередит российскую тоску"
АЛЕКСАНДР ГОРОДНИЦКИЙ: "Мечтатель, неудачник и бездельник, / Я обращаюсь памятью к тебе, / Стеснительный и неумелый Дельвиг, / Мой старший брат по музам и судьбе".
"Загадочно устроены коты"
АЛЕКСАНДР ГОРОДНИЦКИЙ: "Не раз я убеждался и не два, / Что где бы темнота их ни настигла, / Таинственные эти существа / Становятся величественнее тигра".
"Экзюпери свою не выиграл войну"
АЛЕКСАНДР ГОРОДНИЦКИЙ: "Сколько в календарь ты ни смотри, / Трудно нам смириться с этим горем: / В этот день погиб Экзюпери / Над жемчужным Средиземным морем".
"Выпьем стоя за капитанов!"
АЛЕКСАНДР ГОРОДНИЦКИЙ: "Выпьем стоя за капитанов Незапамятных тех времен. Петр Сергеевич Митрофанов, — Самый первый ему поклон. Худощавый, словно Суворов, Он скучает в райских садах, Но его командирский норов На обоих знали судах..."
"Он голос собственный нашёл": ко дню рождения Евгения Евтушенко
АЛЕКСАНДР ГОРОДНИЦКИЙ: "Он голос собственный нашёл шестидесятых лет в начале, когда одни писали в стол, другие вовсе не писали. Не потому ли обвинён бывал он в конформизме неком, что истину пытался он с улыбкой говорить генсекам?"
Михаил Анчаров незаслуженно забыт в наше время
АЛЕКСАНДР ГОРОДНИЦКИЙ: "Анчаров незаслуженно забыт в наше время. Я имел счастье дружить с этим человеком. У меня есть стихи, ему посвящённые: "В этой песне гитарной начало вспоминаю в сегодняшнем дне. Михаил Леонидыч Анчаров обязательно вспомнится мне..."
"Пахнет, как в детстве, белым наливом древо познанья"
АЛЕКСАНДР ГОРОДНИЦКИЙ: "Пролились грозы. Слышу вполуха: за огородом / Яблоко оземь стукнуло глухо, как самородок, / В мокрую землю, в тёмные недра снова врастая. / Тонкой газелью прянула в небо ветка пустая".
"Во мне рокочет Государство железным голосом его"
АЛЕКСАНДР ГОРОДНИЦКИЙ: "Но в дни, когда в подлунном мире Грядет иная полоса, Когда на сердце и в эфире Звучат другие голоса, Когда порой готов я сдаться И рядом нету никого, Во мне рокочет Государство Железным голосом его".
"Опять погибают врачи, больных закрывая собою"
АЛЕКСАНДР ГОРОДНИЦКИЙ: "В беспомощных масках своих, / В своём одеянии хилом, / Они защищают других. / Себя им сберечь не по силам".
"Филармония всегда была для меня храмом"
АЛЕКСАНДР ГОРОДНИЦКИЙ: Я там обычно стоял с друзьями над залом нарядным, наполненным людом, на хорах слева, над самой сценой, смотря на величественный орган и барельефы Бетховена и Баха.
