Андрей Ринчино: "Нигде так много не вспоминаешь, не думаешь, как на войне..."

Андрей Боянович Ринчино. Ветврач 3 ранга, старший ветврач 971 стрелкового полка 273 стрелковой дивизии. Погиб 11 января 1943 года под Сталинградом. Его братья тоже не вернулись с фронта: в июне 1944 года в Беларуси погиб Ринчино Гатап Боянович, младший лейтенант, командир стрелкового взвода 422 с.п. 170-й стрелковой Речицкой дивизии; в 1941 на Украине, под Житомиром, погиб политрук Ринчино Доржи Боянович; в августе 1945 года от ран в госпитале города Хайлар умер Эрдыниев Буда Боянович.

Их сестра, врач Боянова Вера Ринчиновна, в начале 1943 года была назначена заведующей горздравотделом г. Улан-Удэ. На ее плечи легла забота о всех лечебно-профилактических учреждениях города, в том числе эвакогоспиталях.

Письма, что прислали нам на проект родственники Андрея Бояновича, адресованы его жене Соне. Из них складывается образ молодого, романтичного человека, очень любящего свою супругу. 

Орфография и пунктуация автора сохранены.

Милая Соня!

Итак, может быть это последняя ночь, в которую я так долго и свободно могу помечтать и вспоминать обо всем, что приходит в голову. Вот сижу я у раскрытого окна в избушке небольшой деревни. Тихая лунная ночь, на голубом своде безоблачного неба множество звезд, веет с улицы прохладой, приятной, освежающей. Кругом мертвая тишина, где-то далеко стучит одиночная коляска - это, я знаю, наш наряд ночной едет в деревню, чтобы ... (неразборчиво) воду. Хорошо в такую ночь помечтать!

...О, сколько таких ночей описано в мировой литературе, ничтожную долю которой я имел счастье когда-то прочитать! В такую же прохладную, лунную ночь, помню, ехали Уоллер с Флоренсом (из книги Ч. Диккенса) на пароходе, много и много интересных приключений совершались в такие ночи.

В моей памяти пролетают не только литературные образы, но и многие воспоминанья из личной жизни, мелькают года... далекие времена.

Помню вот такую же лунную ночь (а только зимнюю), мы с тобой стояли в классе Верхнеудинского техникума животноводства, а потом вышли кататься на скрипучий снег с крутой горы в саду техникума, тогда же впервые я ощутил неописуемую сладость первого поцелуя по любви. Помню, как ошалелый ходил после этого я. А потом... о, сколько проведено таких, как сегодня, лунных ночей! Сколько радостных, сколько горьких ночей и дней прошло после этого.

Верхнеудинск... Тамча... Кырен... Бохан... Гречехан - места, глубоко памятные нам. Все как-то шло своим чередом, все шло тихо и плавно. Как-то ни разу мы с тобой не задумывались всерьез над будущностью своей судьбы. Ни разу жизнь не ставила перед нами этот вопрос всерьез.

Вот теперь, когда над родиной нависла угроза, когда сам встаешь в ряды непосредственных защитников родины, как никогда задумываешься над своим сегодня и над наступающим завтра.

Хорошо написал Борис Горбатов, глубоко врезаются в сознание справедливые рассуждения бойца в его очерке «О жизни и смерти». Хочется вместе с бойцом, рассуждающим перед боем, сказать: «... через многие ночи, дни, месяцы гляну я вперед и там, за годами горя, вижу нашу Победу. Мы добудем ее через ... (неразборчиво) крови, через муки и страдания, через грязь и ужас войны мы придем к ней».

Итак, Соня, надеюсь, что ты ждешь меня. Ждешь не только ты, ждете, начиная от маленьких ребят до бабушки, до моей мамаши. Заверяю, что ждать осталось, по крайней мере, меньше того, сколько ждали.

Приеду к вам, тогда за праздничным столом продолжим все начатые мною рассуждения.

Пиши Соня, больше и чаще. Здесь в жестокой фронтовой обстановке письмо, ласковое и трогательное - большое дело.

Пиши, получила ли мой чемодан в Черемхово, посланный на твой адрес. Если получила, напиши цело ли все там. Если еще и квитанцию не получила, то приезжай в Черемхово и без квитанции получи, объявив о потере квитанции через милицию.

Кв. № 805059, выдан. товарной конт. ст. Вязники от 26/VII - 42г.

Итак, жду писем.
Целую всех.

29/VIII - 1942 год
Ппс 1640, 1073 стр.полк
штаб, мне.

Действующая армия
22.12.42 года

Привет, Соня!

Давно уже не пишу, потому что не представляется удобный случай. С Новым годом поздравил вас всех через Веру, наверное она вам написала.

Жизнь течет по фронтовому бурно, события развиваются, как и вы видите, благоприятно. Адреса определенного я не имею и по сей день. Поэтому наша переписка будет сугубо односторонней, конечно не в мою пользу.

Надеюсь, что когда будет возможность вы с Жанночкой обязательно наверстаете этот пробел. Немного обидновато, когда твои товарищи получают письма, фото, а ты не имеешь этой возможности. Но думаю, что это временное явление изменится скоро и вы будете иметь возможность писать и писать.
Пока, всего наилучшего в твоей работе, в учебе Жанночки и бездельничанье Юрочки. Привет бабусе и всем Федоровским.

Целую Андрей.
Ждите мой адрес. Пока не пишите.

Милая Соня!

Не так давно я написал письмо, вложил свое фото, поздравил всех вас и особенно Жаночку с праздником. Наверное, вы уже получили его. Думал, что до праздника и писать вам будет не о чем. Но вот сегодня получил письмо твое, Соня, прочитал его внимательно, сидя в своей земляночке у тепло натопленной железной печки. Просмотрел свежие номера газет, пробежал по только что полученному номеру журнала «Красноармеец» и оглянулся - друзья мои уже спят сладким сном, вышел - темная ночь, мертвая тишина, нарушаемая изредка перестрелкой и вспышками ракет.

Вошел в землянку, прочитал рассказ Е.Габриловича в «Красноармейце», и почему-то решил именно сейчас ответить на твое письмо. Глубокая ночь... в степи...один в землянке... не спится - вот удобный случай помечтать! Правильно пишет Габрилович «Многие представляют себе, что на войне ни о чем не думаешь, кроме атак да стрельбы, ни о чем не вспоминаешь. Это неверно: нигде так много не вспоминаешь, не думаешь, как на войне. Многое из того, что казалось значительным, серьезным, кажется пустяком, и наоборот, то, на что раньше не обращал внимания, кажется вдруг серьезным, глубоким, трогательным». Это верно!

Вот сейчас сижу, а передо мной в моем воображении проходят и наши техникумские похождения и думаешь, что в этом рассказе описано точь в точь, то, что мы с тобой, Соня, пережили в былые годы.

Милая Сонечка! Придет день нашей победы, отгрохочут пушки и бомбы и может быть мы за семейным столиком будем только вспоминать как далекое прошлое этот день, эту темную ночь, это письмо.

Надеюсь и уверяю тебя, что скоро и скоро мы доживем до этого дня.

Пиши. Целую. Андрей.
1.XI.1942г.

Благодарим Елену Максарову за присланные материалы.