Андрей Ринчино: "Нигде так много не вспоминаешь, не думаешь, как на войне..."
Андрей Боянович Ринчино. Ветврач 3 ранга, старший ветврач 971 стрелкового полка 273 стрелковой дивизии. Погиб 11 января 1943 года под Сталинградом. Его братья тоже не вернулись с фронта: в июне 1944 года в Беларуси погиб Ринчино Гатап Боянович, младший лейтенант, командир стрелкового взвода 422 с.п. 170-й стрелковой Речицкой дивизии; в 1941 на Украине, под Житомиром, погиб политрук Ринчино Доржи Боянович; в августе 1945 года от ран в госпитале города Хайлар умер Эрдыниев Буда Боянович.
Их сестра, врач Боянова Вера Ринчиновна, в начале 1943 года была назначена заведующей горздравотделом г. Улан-Удэ. На ее плечи легла забота о всех лечебно-профилактических учреждениях города, в том числе эвакогоспиталях.
Письма, что прислали нам на проект родственники Андрея Бояновича, адресованы его жене Соне. Из них складывается образ молодого, романтичного человека, очень любящего свою супругу.
Орфография и пунктуация автора сохранены.
Милая Соня!
Итак,
может быть это последняя ночь, в которую я так долго и свободно могу
помечтать и вспоминать обо всем, что приходит в голову. Вот сижу я у
раскрытого окна в избушке небольшой деревни. Тихая лунная ночь, на
голубом своде безоблачного неба множество звезд, веет с улицы прохладой,
приятной, освежающей. Кругом мертвая тишина, где-то далеко стучит
одиночная коляска - это, я знаю, наш наряд ночной едет в деревню, чтобы
... (неразборчиво) воду. Хорошо в такую ночь помечтать!
...О,
сколько таких ночей описано в мировой литературе, ничтожную долю
которой я имел счастье когда-то прочитать! В такую же прохладную, лунную
ночь, помню, ехали Уоллер с Флоренсом (из книги Ч. Диккенса) на
пароходе, много и много интересных приключений совершались в такие ночи.
В
моей памяти пролетают не только литературные образы, но и многие
воспоминанья из личной жизни, мелькают года... далекие времена.
Помню
вот такую же лунную ночь (а только зимнюю), мы с тобой стояли в классе
Верхнеудинского техникума животноводства, а потом вышли кататься на
скрипучий снег с крутой горы в саду техникума, тогда же впервые я
ощутил неописуемую сладость первого поцелуя по любви. Помню, как
ошалелый ходил после этого я. А потом... о, сколько проведено таких, как
сегодня, лунных ночей! Сколько радостных, сколько горьких ночей и дней
прошло после этого.
Верхнеудинск...
Тамча... Кырен... Бохан... Гречехан - места, глубоко памятные нам. Все
как-то шло своим чередом, все шло тихо и плавно. Как-то ни разу мы с
тобой не задумывались всерьез над будущностью своей судьбы. Ни разу
жизнь не ставила перед нами этот вопрос всерьез.
Вот
теперь, когда над родиной нависла угроза, когда сам встаешь в ряды
непосредственных защитников родины, как никогда задумываешься над своим
сегодня и над наступающим завтра.
Хорошо
написал Борис Горбатов, глубоко врезаются в сознание справедливые
рассуждения бойца в его очерке «О жизни и смерти». Хочется вместе с
бойцом, рассуждающим перед боем, сказать: «... через многие ночи, дни,
месяцы гляну я вперед и там, за годами горя, вижу нашу Победу. Мы
добудем ее через ... (неразборчиво) крови, через муки и страдания,
через грязь и ужас войны мы придем к ней».
Итак,
Соня, надеюсь, что ты ждешь меня. Ждешь не только ты, ждете, начиная от
маленьких ребят до бабушки, до моей мамаши. Заверяю, что ждать
осталось, по крайней мере, меньше того, сколько ждали.
Приеду к вам, тогда за праздничным столом продолжим все начатые мною рассуждения.
Пиши Соня, больше и чаще. Здесь в жестокой фронтовой обстановке письмо, ласковое и трогательное - большое дело.
Пиши,
получила ли мой чемодан в Черемхово, посланный на твой адрес. Если
получила, напиши цело ли все там. Если еще и квитанцию не получила, то
приезжай в Черемхово и без квитанции получи, объявив о потере квитанции
через милицию.
Кв. № 805059, выдан. товарной конт. ст. Вязники от 26/VII - 42г.
Итак, жду писем.
Целую всех.
29/VIII - 1942 год
Ппс 1640, 1073 стр.полк
штаб, мне.
Действующая армия
22.12.42 года
Привет, Соня!
Давно уже не пишу, потому что не представляется удобный случай. С Новым годом поздравил вас всех через Веру, наверное она вам написала.
Жизнь
течет по фронтовому бурно, события развиваются, как и вы видите,
благоприятно. Адреса определенного я не имею и по сей день. Поэтому наша
переписка будет сугубо односторонней, конечно не в мою пользу.
Надеюсь,
что когда будет возможность вы с Жанночкой обязательно наверстаете этот
пробел. Немного обидновато, когда твои товарищи получают письма, фото, а
ты не имеешь этой возможности. Но думаю, что это временное явление
изменится скоро и вы будете иметь возможность писать и писать.
Пока, всего наилучшего в твоей работе, в учебе Жанночки и бездельничанье Юрочки. Привет бабусе и всем Федоровским.
Целую Андрей.
Ждите мой адрес. Пока не пишите.
Милая Соня!
Не так давно я написал письмо, вложил свое фото, поздравил всех вас и особенно Жаночку с праздником. Наверное, вы уже получили его. Думал, что до праздника и писать вам будет не о чем. Но вот сегодня получил письмо твое, Соня, прочитал его внимательно, сидя в своей земляночке у тепло натопленной железной печки. Просмотрел свежие номера газет, пробежал по только что полученному номеру журнала «Красноармеец» и оглянулся - друзья мои уже спят сладким сном, вышел - темная ночь, мертвая тишина, нарушаемая изредка перестрелкой и вспышками ракет.
Вошел
в землянку, прочитал рассказ Е.Габриловича в «Красноармейце», и
почему-то решил именно сейчас ответить на твое письмо. Глубокая ночь... в
степи...один в землянке... не спится - вот удобный случай помечтать!
Правильно пишет Габрилович «Многие представляют себе, что на войне ни о
чем не думаешь, кроме атак да стрельбы, ни о чем не вспоминаешь. Это
неверно: нигде так много не вспоминаешь, не думаешь, как на войне.
Многое из того, что казалось значительным, серьезным, кажется пустяком, и
наоборот, то, на что раньше не обращал внимания, кажется вдруг
серьезным, глубоким, трогательным». Это верно!
Вот
сейчас сижу, а передо мной в моем воображении проходят и наши
техникумские похождения и думаешь, что в этом рассказе описано точь в
точь, то, что мы с тобой, Соня, пережили в былые годы.
Милая
Сонечка! Придет день нашей победы, отгрохочут пушки и бомбы и может
быть мы за семейным столиком будем только вспоминать как далекое прошлое
этот день, эту темную ночь, это письмо.
Надеюсь и уверяю тебя, что скоро и скоро мы доживем до этого дня.
Пиши. Целую. Андрей.
1.XI.1942г.
Благодарим Елену Максарову за присланные материалы.
Александр Топтунов: "Лучше умереть, чем попасть в руки фашизма..."
Александр Александрович Топунов (1913 года рождения). Призван на фронт Тереньгульским РВК Куйбышевской области. Последнее место службы - 131 отдельная стрелковая бригада 9-й армии Закавказского фронта. Звание: старший лейтенант. Убит на фронте в декабре 1942 года.
Виктор Григорьев: "Буйный характер у меня - лезу вперед, а ведь пуля - дура"
Виктор Михайлович Григорьев. Родился 7 августа 1925 г. в с. Круги Егорьевского района Московской области в семье сельских учителей. После окончания 7 класса поступил в педагогическое училище. Но уже с первых дней войны добровольцем вступил в Истребительный батальон...
Константин Резчиков: "Заживет рука, снова поедем добивать немцев..."
Резчиков Константин Трифонович (1910-1986 гг.) был призван 24.06.1941г. Вво время Великой Отечественной войны был дважды тяжело ранен, уволен в запас по ранению 3.11.1944 года. Письмо было написано 24 июля 1944 года в госпитале города Сочи.
Борис и Лидия Соседовы: "На фронте мы полюбили друг друга"
Из письма слушателя "Вестей ФМ" Сергея Олеговича Климонского: "Имею удовольствие послать Вам письма и фотографии для проекта "Письма с фронта". Они связаны, главным образом, с двумя погибшими героями: Борисом Соседовым и его женой Лидией. Меня глубоко тронула их история.
Виктор Мишин: "Не жду от врага пощады, но и он от меня её не получит..."
Мишин Виктор Иванович 1919 года рождения, участвовал в советско-финской войне. В Великую Отечественную войну воевал под Ленинградом. Погиб во время прорыва блокады. На одной из фотографий он с братом и сестрой, которая тоже воевала - в Крыму и под Сталинградом.