«Сейчас тряхнёт, ничего страшного»: предварительный отчёт МАК о катастрофе Sukhoi Superjet
Экипаж самолета Sukhoi Superjet-100, потерпевшего катастрофу 5 мая в Шереметьеве, пытался уйти на второй круг после касания с землёй. Об этом говорится в предварительном отчёте Межгосударственного авиационного комитета. В нём детально воспроизводится вся история полёта. Этот документ изучил обозреватель «Вестей ФМ» Борис Бейлин.
Согласно отчету МАК, подготовка к полету проходила в обычном режиме. Экипаж был в аэропорте Шереметьево за 2 часа до вылета. Прошел все необходимые процедуры, в том числе и медосмотр. В 15:02 самолету разрешили взлет. Он прошел нормально. Спустя минуту командир корабля подключил автопилот. Примерно через 5 минут командир предупредил: «Сейчас тряхнет», и далее: «Ничего страшного». Но еще через 30 секунд, в 15:08, в кабине был слышен какой-то шум. МАК предполагает, что именно в этот момент в самолет попала молния: «Наиболее вероятно, на данном этапе произошло поражение самолета атмосферным электричеством». Кстати, уже на земле при осмотре фюзеляжа были обнаружены повреждения, характерные для следов от воздействия молнии. После удара молнии отключился автопилот. Сработала звуковая сигнализация о том, что самолет переходит на прямое управление. Кто-то из экипажа воскликнул – «Ух, ты!». Тут же произошли неполадки со связью. Командир воздушного судна взял управление на себя, то есть началось ручное управление.
Через несколько секунд экипаж решил возвращаться обратно в аэропорт Шереметьево. Через минуту после удара молнии летчики смогли связаться с диспетчером по резервному передатчику. Второй пилот сообщил на землю: «Просим возврат, потеря радиосвязи, самолет – в ручном режиме». Диспетчер разрешил снижение. Еще через 3 минуты командир объяснил старшему бортпроводнику: «Не аварийное, ничего, просто возвращаемся». На запрос диспетчера, нужна ли помощь, пилот ответил: «Нет, пока все нормально, штатно», но указал, что есть проблемы со связью и что потеряно автоматическое управление самолетом.
В отчете МАК указывается, что далее летчики обсуждали, как садиться с превышением посадочной массы, так как у самолета были полные баки топлива.
Sukhoi Superjet стал готовится к посадке. Выпустил закрылки. В 15:27 диспетчер разрешил садится. Когда до земли оставалось 80 метров, сработала сигнализация об отклонении от глиссады. МАК поясняет, что, согласно одной инструкции, при подобном сигнале и высоте следует уходить на второй круг. Согласно другим рекомендациям, такая сигнализация является информативной. Командир экипажа в это время как раз произнес: «Информативно». И увеличил режим работы двигателей, что привело к небольшому увеличению скорости.
В 15:30 произошло первое касание с взлетно-посадочной полосой. С перегрузкой. Самолет подскочил на 2 метра. И снова приземлился, но уже – с вдове большей перегрузкой. На переднюю стойку шасси. Sukhoi Superjet подпрыгнул снова. На 5-6 метров. В этот момент, согласно отчету МАК, экипаж попытался уйти на второй круг. Но сделать это не удалось – «из-за того, что перед этим уже был активирован реверс тяги, тяга двигателей не увеличилась». Самолет совершил третье приземление, с большой перегрузкой и со скоростью 258 километров в час. Стойки шасси подломились, стало разливаться топливо, начался пожар.
Далее счет пошел на секунды. Через 10 секунд после третьего приземления приборы показали, что в заднем отсеке – задымление. И тут же бортпроводники доложили о пожаре. А еще до того диспетчер вызвал аварийные службы на место посадки. Далее бортпроводники дали команду пассажирам «расстегнуть ремни, оставить все, на выход». Пилоты, в свою очередь, распорядились об эвакуации. Через 50 секунд после посадки выключился речевой самописец, а еще через несколько секунд – и параметрический. Двигатели перестали работать через полторы минуты после последнего приземления.
Комиссия МАК по расследованию катастрофы отмечает, что пока не видит необходимости в дополнительных рекомендациях относительно повышения безопасности полетов.
На борту самолета находились 73 пассажира и 5 членов экипажа. Во время катастрофы погиб 41 человек.
Отчёт о катастрофе Superjet и «дело врачей» в США
Важнейшие события и самые горячие темы уходящей недели – в репортажах корреспондентов «Вестей ФМ» и комментариях экспертов.
Отрицательный опыт с Superjet очень важен
МИХАИЛ ХОДАРЁНОК: «Попытка с Superjet – это первая попытка создать продукт, который был бы востребован на мировых рынках. Если, конечно, сюда пришивать всякие злоупотребления, воровство... Отрасль авиационная – она живет по тем же законам, что и все остальные».
Одно дело – самолёт, и другое – продукт
МИХАИЛ ХОДАРЁНОК: «Была почти готова линейка самолётов Ту-204 и его различных модификаций. Был готов Ту-334, и даже он прошёл некоторую сертификацию, и был готов Ту-330 – это транспортный самолёт, который предлагался военно-транспортной авиации, и вроде как оставалось довести всё это дело до ума. И тут появились злодеи всякие, как говорят некоторые исследователи отечественной авиации».
«Ошибки экипажа не было»: что стряслось с Superjet 100 в Шереметьеве
«Аэрофлот» опроверг сообщения СМИ о нарушении инструкций экипажем самолета Sukhoi Superjet, сгоревшего в Шереметьеве. Ранее агентство РИА «Новости» опубликовало документ Росавиации, в котором было сказано, что во время посадки пилоты, вопреки инструкции, не выпустили тормозные щитки – интерцепторы.
«Просим возврат, потеря радиосвязи, самолет горит в молнии»: пресс-служба Шереметьева опубликовала данные о ЧП с Superjet
Самолет «Аэрофлота» Sukhoi Superjet 100 перед катастрофой вернулся в аэропорт из-за потери связи и автоматического управления. Об этом говорится в сообщении пресс-службы Шереметьева, в котором излагается хронология чрезвычайного происшествия.