Яков Кедми, израильский политолог, экс-руководитель спецслужбы "Натив" - о деталях своей биографии.

БЫСТРОВ: Всем здравствуйте. Это программа "Личный фактор". Ее ведущие Наталья Христова и Руслан Быстров.

ХРИСТОВА: Здравствуйте.

БЫСТРОВ: И сегодня у нас в гостях бывший руководитель одной из спецслужб Израиля ("Натив" она называлась) Яков Кедми. Яков Иосифович, здравствуйте.

КЕДМИ: Здравствуйте.

ХРИСТОВА: Добрый день.

БЫСТРОВ: Скажите, пожалуйста, вы сейчас больше где времени проводите – в Израиле или в России?

КЕДМИ: Не только в Израиле, я в Москву приезжаю раз в два месяца на неделю, если есть какие-то программы, где хотят меня услышать.

ХРИСТОВА: Мы вас так часто видим и слышим на нашей радиостанции и на телевидении.

КЕДМИ: Ну, когда я приезжаю,  если я приезжаю на неделю раз в два месяца, то в эту неделю меня используют по полной программе.

БЫСТРОВ: А у вас здесь дела какие-то еще есть, помимо телевидения? Или только встречи со средствами массовой информации?

КЕДМИ: У меня нет никаких дел.

БЫСТРОВ: А можете рассказать, как вы впервые приехали в новую Россию? Потому что долгое время вы здесь не были, мы еще об этом поговорим. В 15-м году, насколько я знаю, вы сюда…

КЕДМИ: Нет, впервые я приехал в Россию после долгого отсутствия, это был 88-й год, 30-го июля.

БЫСТРОВ: Так.

КЕДМИ: С израильской дипломатической группой, которая приехала по соглашению с Советским Союзом для работы при голландском посольстве. Тогда это было первый раз, когда я приехал после отсутствия.

БЫСТРОВ: Но это еще был Советский Союз.

КЕДМИ: Это был Советский Союз, конечно. После 69-го года. Второй раз я отсутствовал чуть меньший срок -  это было с 2001 года до 2016. Потому что до конца 15-го года по просьбе ФСБ был наложен запрет на мой въезд в Россию, и я не мог приехать.

БЫСТРОВ: Почему? А почему?

КЕДМИ: Почему ФСБ не хотело, чтобы я приезжал в Россию?

БЫСТРОВ: Да.

КЕДМИ: Ну, они сами это объяснили. Учитывая мою прошлую службу и, вероятно, ту эффективность, с которой я работал, они посчитали, что для них будет спокойнее, если я не буду находиться на территории России и пытаться заниматься тем, чем я занимался на службе, рассчитывая на то, что мое знакомство с Россией и мои контакты могут привести к утечке информации. Утечка, которая может нанести ущерб безопасности России, - так они это формулировали.

БЫСТРОВ: А что поменялось, почему пустили вас?

КЕДМИ: Я не знаю, я с Бортниковым на этот счет не говорил и с Патрушевым тоже, когда он был уже директором ФСБ. Но, вероятно, они пришли к выводу, что вряд ли, находясь уже давно вне службы, я буду заниматься сбором какой-то информации, которая может нанести ущерб. И решили, вероятно, на свой риск обратиться еще раз к президенту России, чтобы он санкционировал (так же, как он санкционировал запрет на мой въезд), санкционировал разрешение на въезд. А я с ними не спорил, их профессиональная оценка, они имеют на это право.

БЫСТРОВ: А службу, когда вы говорите о службе, вы имеете в виду службу в "Натив", да?

КЕДМИ: Да.

БЫСТРОВ: "Натив", ну давайте расскажем, это такая одна из спецслужб Израиля некогда, (сейчас это уже не считается спецслужбой, скорее, это просто организация, которая помогает евреям за рубежом), которая занималась тем, что помогала евреям, которые находятся в других странах, в том числе в Советском Союзе, возвращаться в Израиль. Все правильно, я понимаю, да?

КЕДМИ: Частично. Эта служба была создана в конце 52-го года сначала в рамках "Моссада", потом вылилась в независимую службу. И ответственность была в глазах правительства за всех евреев Восточной Европы, рекомендации России в отношении политики, в отношении стран и еврейского населения Восточной Европы, и осуществление этой политики за пределами Израиля. Этим она занималась и занимается. Пока я был в "Нативе", то есть до последнего дня, это и была спецслужба. Сегодня это совершенно другая организация, и ее задачи, и форма работы, и всё совершенно другие, в корне отличаются от того, что было в то время...

Слушайте в аудиофайле!